До 25 лет на медосмотрах на стандартный вопрос врачей — «перенесенные заболевания», гордо отвечала: «Не имею». На уточняющий вопрос о ветрянке в детстве с еще большей гордостью заявляла «Миновала». И, в правду, есть чем гордиться. Немного таких счастливчиков, кого не коснулась зеленая крапинка. Вот я и гордилась. До поры до времени.
Пока, однажды, коллега, сидящая в 2 метрах от меня не объявила, что у ее дитячки ветрянка. И она, по всем законам хромосом, генетики и подлости является ее переносчиком. Ну и по этим же самым законам через пару часов у меня начала чесаться спина. А через час еще сильнее. А потом еще сильнее. А дома я обнаружила на ней волдыри. Но, будучи оптимисткой до мозга костей, я решила, что у меня аллергия… допустим, на платье (оно же было новым!). Закинулась на ночь антигистаминным и легла спать со спокойной душой и уверенностью в своем исцелении на утро.
Но не тут то было! Ветрянка коварна! На утро я проснулась вся в кошмарных волдырях. Даже предположила, что муж ночью избивал меня крапивой. Делать было нечего. Позвонила на работу, оповестила всех о своем эпическом фэйле, чем доставила удовольствие большей части коллег, и вызвала терапевта на дом. По его приходу сама же предположила, что у меня ветрянка, что он и подтвердил, вызвал мне скорую, а та, в свою очередь, увезла меня в прекрасное далеко, т. е. в инфекционную больницу. Там все повторилось:
— У меня ветрянка?
— Да, у вас ветрянка. Езжайте домой мазаться зеленкой. Вот вам больничный на 10 дней.
Я пациент послушный. Поэтому мазалась зеленкой все 10 дней. Но ветрянка оказалась коварнее врачей. И даже коварнее небезызвестной поисковой системы, которая утверждала, что она должна была уже пройти. Одни ветряночки проходили, а новые появлялись. Такая система взаимозамещения. В общем, по истечении 10 дней я вызвала другого терапевта, который продлил мне больничный еще на 5 дней. А еще через 5 дней пришел третий, и снова продлил. Когда пришел четвертый терапевт (от куда их столько в одной больнице, и почему они всегда разные – загадка), я вновь самостоятельно предположила, что это, должно быть, не ветрянка.
-Да, вы правы. Не ветрянка. Идите-ка вы … к дерматологу.
И, о, эврика! Я, наконец-то, поняла, для чего нужны врачи. Чтобы подтверждать предположения пациентов и фиксировать их в больничных листах. Но, опять же, будучи пациентом послушным, я направилась к дерматологу, который мне сказал:
— Помилуйте, дамочка, какая же это ветрянка?! Это укусы постельных клопов.
Заметив мой дергающийся глаз и выслушав замечания о том, что с мужем мы спим вместе, и он цел и невредим, не покусан, не побит, изрек, что клопы кусают выборочно тех, у кого кровь послаще, да кожица потоньше. Являясь обладателем весьма редкой группы крови, я предположила, что в этих словах может быть истина. Тем более, я всегда предполагала, что мой муж слегка толстокож. Во всяком случае, в области головы. Потому что ни один из моих утонченных девичьих намеков ни разу не проник в его извилины.
Тогда я решилась на отчаянный шаг. Я вызвала охотников за приведениями. Ну почти что. Охотников за клопами и разными домашними насекомыми. Муж уехал в командировку, кошка к соседке, а я к бабушке. Так как после их оборудования, извергающего дихлофос или что-то там, в квартире нельзя было находиться 2 дня. Но! Во время моего пребывания у бабушки проявился третий уровень коварности ветрянки! У меня появлялись все новые пупырышки. Шла четвертая неделя. Зеленка заканчивалась. Я стала одним из немногих свидетелей того, как заканчивается пузырек зеленки. Тем более, вернувшись домой, я обнаружила лишь одну дохлую муху. И ни одного дохлого клопа.
В таком отчаянии, помимо меня, находился лишь, наверное, Леонардо Ди Каприо, когда не получал свой очередной заслуженный Оскар. На автопилоте я вновь поехала в инфекционку. Но в этот раз я была так же коварна, как ветрянка, и решила не давать подсказок врачам. Уже с порога я просто взмолилась: «Доктор, скажите, что со мной?». Доктор внимательно и строго посмотрел на меня и озвучил свой приговор:
— Стафилодермия.
Если первая часть этого слова вызывала еще какие-то сомнения, то вторая его часть сводила их к нулю. Но, картинки все в той же поисковой системе, ярко кричали о том, что никакая у меня не дермия. Симптомы были кардинально разными.
И тогда, я решила умереть. Заехала в KFC, купила ведро крылышек, бутылочку пива, пришла домой, включила свой любимый сериал, и легла умирать. Но мои фатальные планы прервал звонок от бабушки:
— Ой, внуча, забыла тебе сказать, совсем старая стала. Это у тебя на нервной почве, выпей пустырничку.
Но «пустырничку» у меня не нашлось. Выпила две ложечки Новопассита. И, коварная ветрянка отступила, как французы из Москвы! С грандиозным позором. Я регенерировалась. Даже умереть не получилось.
Таким образом, спустя 4 недели ничего неделания я пришла к самому первому терапевту в гневе. Моему возмущению не было предела. Я уповала на то, что начальство будет делать мне ататашечки за 4 недели больничного на нервной почве. Но терапевт оказался не лыком шит. Он ответил, что ататашечки от его начальства будут сильнее, т. к. они не смогли мне сразу поставить правильный диагноз и 4 недели мазали меня зеленкой.
— Поэтому, — заговорщицки прошептал он, — мы напишем тебе в больничном, что ты и вправду болела ветрянкой. И никому ататашечек не будет. Только ей болеют один раз в жизни. – и выдал фразу-бриллиант, — Так что, по-настоящему, ты теперь ей не болей.
Бинго! Как скажете, доктор.
